Абсолютно неожиданные истории - Страница 90

Она перечитала эту фразу. Откуда ему известно? Разве можно быть настолько уверенным? Конечно нет. Да в этом никто не может быть уверен. В то же время утверждение несколько ее озадачило.

«Вокруг центра сознания каждого из нас, помимо плотного внешнего тела, существуют четыре других тела, невидимые материальным глазом, но явственно видимые теми людьми, чьи способности восприятия не объяснимых законами физики явлений претерпели существенное развитие…»

Эту фразу Луиза вообще не поняла, но продолжала читать дальше и скоро натолкнулась на любопытное место, где говорилось о том, сколько душа обычно пребывает вне земли, прежде чем вернуться в чье-либо тело. Время пребывания колебалось в зависимости от принадлежности человека к какой-либо группе, и мистер Уиллис предлагал следующий расклад:

...

Пьяницы и безработные 40–50 лет

Неквалифицированные рабочие 60-100 лет

Квалифицированные рабочие 100–200 лет

Буржуазия 200-3000 лет

Высшие слои общества 500 лет

Землевладельцы 600-1000 лет

Ступившие на Путь Посвящения 1500–2000 лет

Луиза заглянула в другую книгу, чтобы узнать, как давно Лист умер. Там говорилось, что он умер в Байрейте в 1886 году. Шестьдесят семь лет назад. Значит, по мистеру Уиллису, он должен был быть неквалифицированным рабочим, чтобы так скоро возвратиться. Но это не укладывалось ни в какие рамки. С другой стороны, она была не очень-то высокого мнения о методах классификации автора. Согласно ему, землевладельцы едва ли не лучше всех на земле. Красные куртки, прощальные кубки и кровавое, садистское убийство лисы. Нет, подумала она, это несправедливо. Она с удовольствием поймала себя на том, что начинает не доверять мистеру Уиллису.

Дальше в книге она обнаружила список наиболее известных случаев перевоплощения. Эпиктет, узнала она, вернулся на землю как Ральф Уолдо Эмерсон. Цицерон — как Гладстон, Альфред Великий — как королева Виктория, Вильгельм Завоеватель — как лорд Китченер. Ашока Вардана, король Индии в 272 году до нашей эры, перевоплотился в полковника Генри Стила Олкотта, высокочтимого американского юриста. Пифагор вернулся как магистр Кут Хооми это он основал Теософское общество с г-жой Блаватской и полковником Г. С. Олкоттом (высокочтимый американский юрист, он же Ашока Вардана, король Индии). Там не говорилось, кем была г-жа Блаватская. А вот «Теодор Рузвельт, — сообщалось дальше, — в ряде перевоплощений играл значительную роль в качестве лидера… От него пошла королевская линия древней Халдеи; Эго, которого мы знаем как Цезаря, ставший затем правителем Персии, назначил его губернатором Халдеи… Рузвельт и Цезарь неоднократно были вместе как военные и административные руководители; одно время, много тысяч лет назад, они были мужем и женой…»

Луиза все поняла. Мистер Ф. Милтон Уиллис — обыкновенный гадальщик. Его догматические утверждения весьма сомнительны. Может, он и на правильном пути, но его высказывания — особенно первое, насчет животных — нелепы. Она надеялась, что скоро собьет с толку все Теософское общество доказательством того, что человек и вправду может перевоплотиться в низшее животное. И вовсе не обязательно быть неквалифицированным рабочим, чтобы возвратиться на землю через сто лет.

Теперь она обратилась к биографии Листа. Ее муж как раз вернулся из сада.

— Чем это ты тут занимаешься? — спросил он.

— Да так… кое-что уточняю. Послушай, мой дорогой, ты знал, что Теодор Рузвельт был когда-то женой Цезаря?

— Луиза, — сказал он, — послушай, не пора ли нам прекратить все эти глупости? Мне бы не хотелось видеть, как ты строишь из себя дуру. Дай-ка мне этого чертова кота, я сам отнесу его в полицию.

Луиза, похоже, не слышала его. Раскрыв рот, она с изумлением смотрела на портрет Листа в книге, которая лежала у рее на коленях.

— Господи помилуй! — вскричала она. — Эдвард, смотри!

— Что там еще?

— Смотри! У него на лице бородавки! А я ведь о них совсем забыла! У него на лице были бородавки, и об этом все знали. Даже его студенты отращивали на своих лицах пучки волос в тех же местах, чтобы быть похожими на него.

— А какое отношение это имеет к коту?

— Никакого. То есть студенты не имеют. А вот бородавки имеют.

— О Господи! — воскликнул Эдвард. — О Господи, всемогущий Боже.

— У кота тоже есть бородавки! Смотри, сейчас я тебе покажу.

Она посадила кота себе на колени и принялась рассматривать его морду.

— Вот! Вот одна! Вот еще одна! Погоди минутку! Я уверена, что они у него в тех же местах! Где портрет?

Это был известный портрет композитора в преклонном возрасте — красивое крупное лицо, обрамленное ворохом длинных седых волос, закрывавших уши и половину шеи. На лице была добросовестно воспроизведена каждая большая бородавка, а всего их было пять.

— На портрете одна бородавка как раз над правой бровью. — Луиза пощупала правое надбровие кота. — Да! Она там! В том же самом месте! А другая — слева, выше носа. И эта тут же! А еще одна — под ней, на щеке. А две — довольно близко друг от друга, под подбородком справа. Эдвард! Эдвард! Посмотри же! Это те же самые бородавки.

— Это ничего не доказывает.

Она посмотрела на мужа, который стоял посреди комнаты в своем зеленом свитере и брюках цвета хаки. Он все еще обильно потел.

— Ты боишься. Правда, Эдвард? Боишься потерять свое драгоценное достоинство и показаться смешным.

— Просто я не желаю впадать из-за всего этого в истерику, вот и все.

Луиза взяла книгу и продолжила чтение.